Дельфис

Прославленнейший христианский Орден заканчивал своё Великое Приключение, продолжавшееся почти двести лет. Это были двести лет беспрерывной войны за религиозные святыни, за город Бога, Ариэль — именно так в стихах именовали Иерусалим иудеи и христиане. Святая Земля была устлана телами тысяч павших в боях юношей в длинных белых плащах с пламенеющими на левом плече красными восьмиконечными крестами. Самые знатные, вплоть до королевских, фамилии Франции гордились своей принадлежностью к Ордену нищих братьев Христа и Храма Соломона. «Не мы, не мы, — но имя Твоё покрыто славой!» Этот девиз был известен всему средневековому миру. Сарацины и мавры испытывали к Ордену не меньшее, чем единоверцы, уважение, чувство восторга и страха.

1307 год был годом начала подготовки к новому крестовому походу, для этого и прибыли в Париж Великий магистр (руководитель Ордена) и другие братья. Но величавый и сумрачный парижский Тампль, последняя резиденция последнего магистра, стал тюрьмой рыцарству, которому простые люди приписывали сверхъестественную святость и пророческие дары. Обвинения против тамплиеров были ужасающие: клятвопреступное попрание Распятия было не самым страшным из них! Однако народ не верил королю-фальшивомонетчику, совсем недавно оболгавшему и ограбившему французских евреев и ломбардцев. И как пламя, в котором сжигали храмовников, распространился слух, что их белые мантии с крестом Христовым огонь не посмел затронуть. Безусловно, ореол духовного сияния и мистический свет благодати окружает Орден тамплиеров. Таинственность придаёт его истории необычайное обаяние. До сих пор человеческая культура сохраняет их пленительные следы. Орден Храма был своего рода невидимым государством, религиозно-рыцарской республикой, граждане которой считали себя судьями, призванными усмирять королевские несправедливости христианского мира. Безусловно, Орден был «страшен» тем, что проповедовал равенство и справедливость. А потому простота тамплиеров внушала не только любовь, но и ненависть. Генрих III не смел противоречить, когда магистр тамплиеров в Англии предостерёг его: «Ты будешь королём, пока справедлив». Голова магистра приравнивалась к венценосной, он был равен королям, — но духовный, религиозный аристократизм возвышал рыцарей Христа и над королями.

Вдохновитель Ордена неистовый и суровый Бернард Клервоский, описывая своих воинственных учеников как сверхсуществ нового порядка, бросал гневные упрёки светским рыцарям в бессмысленности их существования: «Вы покрываете лошадей своих шелками, под роскошью одежд прячете свои благородные доспехи; вы украшаете без устали свои знамёна, щиты и сёдла; у вас позолоченные шпоры, а упряжь украшена ещё и драгоценными каменьями, и вот, окружённые богатством и роскошью, вы с преступным недомыслием и позорным рвением спешите навстречу глупой погибели. Неужели всё это — качества истинного рыцаря? Более подходят они, по-моему, тщеславной и глупой женщине!» (Барбер М. Процесс тамплиеров. М., 1998. С.18).

В Святой Земле тамплиеры побеждали, находясь в меньшинстве почти один к ста. И в Европе, молчаливые и сдержанные, в своих прекрасных белых одеждах, они могли внушать народу восхищение и ужас.

Исследователи предполагают, что внутренний круг тамплиеров состоял из мечтателей, очарованных таинственной легендой. Все отмечают явное преобладание Духа в сокровенных учениях Ордена и то, что Орден исповедовал мистические идеалы религиозного рыцарства, ищущего свой недоступный Святой Грааль. Вообще мы не имеем права забывать, что атмосфера средневековья была пронизана высочайшим религиозным романтизмом.

Судя по всему, тамплиеры были знакомы с самыми неизвестными и таинственными духовными книгами. Они знали каббалистические тайны «Зогара», секреты древних книг Персии и Индии, иероглифы Древнего Египта. Но нигде они не нашли более ясной, трогательной и глубокой в своих тайнах, более возвышенной и более нежной книги, чем Книга Книг, увенчанная Евангелием Иисуса Христа. Эта верность Книге и подлинному Христу привела нищих и благородных воинов на эшафот и к кострам. Но что же сотворили тамплиеры?

Быть может, они обирали неимущих, грабили евреев, сжигали альбигойцев или пытали безумных женщин, обвиняемых в ведовстве? Быть может, они сражались на стороне одних глупых и жадных властителей против других, не менее глупых и жадных, чтобы отхватить очередную провинцию? Всё, в чём их подлинно можно «упрекнуть», — то есть их деяние как таковое — это сопровождение паломников по Святым местам да бесстрашные смерти за эту же самую Святую Землю.

Мы не имеем права не признать, что они были героями, если вообще есть на свете герои!

Именно поэтому до нас докатилось как волнующее эхо их одухотворённость и мистицизм, безудержный порыв одержимых мечтателей, загадочное сияние их недоступной святыни.

Жертвенный, мученический эпилог истории Ордена имеет свой волнующий духовный смысл. Ибо путь к небесам открывается человеку и даётся ему, но даётся только в страдании и благодаря страданию. Праведность и святость вырастают из него. Страдание есть цена духовности, и мудрость Христа состоит не в бегстве от мучений, а в принятии их как необходимой ступени в движении к небесным вратам. Прежде не обращали внимания на исторический и религиозно-эзотерический аспект разгрома и сожжения Ордена Храма. Однако если мы обратимся к родственной тамплиерам суфийской традиции ислама, то убедимся, что мученическая гибель Ордена является отображением мечты большинства суфийских мистиков. Дело в том, что одним из ранних и высших идеалов суфизма считалась мученическая смерть по обвинению в ереси знаменитого суфия X века Аль-Халладжа. Популярность этого идеала доходила до того, что даже в XV веке находились суфийские поэты, сознательно повторявшие мученичество и смерть Халладжа (Шиммель А. Мир исламского мистицизма. М., 1999. С.57—66).

Религиозно-эзотерический аспект гибели Ордена также можно с осторожностью выявить, владея комплексом суфийских идей. Дело в том, что одной из высших пелей посвящённого суфия является «фана» — «уничтожение в Боге». Это состояние сознания постоянно сравнивалось мистиками с пламенем и сгоранием ума в этом пламени.

 

^{Рис.1. Печать Ордена Храма. На ней запечатлена тайна «двух Адамов» и «двух Мессий». На глубочайшем архетипическом уровне иудейское слово «Храм» — «Бейт» означает также «два»}

 

Тамплиеры, как глубоко религиозные люди, прекрасно понимали, что у Бога нет мёртвых, и смерть, прежде всего мученическая, суть кратчайший путь к Нему. Кто знает, быть может, они подобно Святому Франциску могли восклицать: «Слава Господу за сестру нашу смерть!» Флорентийские хроники того времени свидетельствовали о том, что останки сожжённых тамплиеров были собраны как святые реликвии ушедшими в сокрытие их собратьями, последними хранителями тайны. С удивлением обозревая огромное количество литературы, кинофильмов и историй, посвящаемых и сегодня тамплиерам, мы получаем ощущение, что им стали подвластны мёртвая материя и грубая живая плоть, пространство и время. Навсегда одухотворёнными и бессмертными ушли эти крестоносцы в белых плащах в неведомые дали, оставив о себе вечную память. Что за тайну они унесли с собой? Предполагают, что под охраной тамплиеров находилось сокровище столь ценное, что никакие пытки не могли разомкнуть их уста. Это сокровище, как полагают, не относилось к нашему заблудшему миру, оно являлось абсолютной, первостепенной тайной и было связано с именем Христа.

Духовное излучение этого сокровища мы ощущаем и по сей день. Проникнуть к нему и постичь его мы можем только через редкие изображения, связанные с Орденом тамплиеров, и тексты, также так или иначе связываемые с ним. Эти тексты настолько возвышенны, что кажутся светящимися в темноте. Они полны недосказанности и тревожат своим потаённым смыслом. Но независимо ни от чего само существование тамплиеров есть призыв. Есть лишь одно могущество как на земле, так и в небесах, имя ему — праведность. Святые — единственные хозяева мира. Мир содрогается, когда они страдают, и изменяется, когда они умирают. После гибели Ордена Франция погрузилась в неисчислимые бедствия Столетней войны, а Европу поразила чума, унёсшая миллионы человеческих жизней. Христианскую религию дискредитировал сам Рим, возмущения священников привели к Реформации. Значение веры и личного благочестия резко упали. Доспехи и костюмы XIV и XV веков показывают, насколько уменьшились в росте мужчины сравнительно со своими предками ХII-ХIII веков, крестоносцами и тамплиерами (Шарпантье Л. Тайны тамплиеров. М., 1998, С.154).

Известный французский философ-традиционалист Рене Генон в книге «Кризис современного мира» впрямую называет начало XIV века, время уничтожения Ордена Храма, «точкой истинного начала сугубо современного кризиса», временем начала распада самого христианского мира! (Генон Р. Кризис современного мира. М., 1991. С.22).

Вообще поражает при попытках обобщения и систематизации выводов, сколь высока оценка Ордена тамплиеров у современных исследователей. Вот несколько примеров: «Всё западное христианство развивалось вместе с идеей рыцарства, но тамплиеры были своего рода сверхрыцарями, сочетая в себе умения воинов с духовным пылом священников» (Мэттьюз Д. Традиция Грааля. М., 1997. С.102). «Их считали и адептами оккультизма, и просвещёнными алхимиками, и магами, и мастерами-масонами, и посвящёнными в высшую мудрость — одним словом, настоящими «сверхчеловеками», наделёнными устрашающим арсеналом сверхъестественных сил и знаний. Помимо этого их окружал ещё и ореол героев и мучеников» (Бейджент М., Лей Р., Линкольн Г. Святая кровь и Святой Грааль. М., 1997. С.62). «В некотором роде они служили живым оправданием крестовых походов вообще...» (Барбер М. Процесс тамплиеров. М., 1998. С.19). «Вне сомнения, Орден до сих пор представляет собой один из самых загадочных институтов западного мира... Никто не оспаривает и того факта, что в период своего расцвета Орден Храма был самой могущественной и влиятельной после папства организацией христианского мира» (Печников Б.А. Рыцари церкви. М., 1991, С.65). «Совокупность идей тамплиеров, может быть, относится к самым большим «духовным сокровищам», которые порождало человечество» (Парапсихология. Мюнхен, Москва, 1992. С.598).

Загадка начинается с самых первых изображений, связываемых с Орденом. Это, конечно же, печать Ордена, изображающая двух всадников на одной лошади (рис.1). Интересно то, что прорись печати Ордена почти в точности совпадает с прорисью иконы, изображающей святых Бориса и Глеба верхом. Нельзя забывать, что Борис и Глеб — святые воины, первые святые христианской Руси, и появилась икона почти одновременно с возникновением Ордена тамплиеров. Святые Борис и Глеб неоднократно являлись, судя по описаниям свидетелей, в виде сияющих юношей в трудные для православного воинства и Святой Руси годы (рис.2). В определённой степени их явление суть воспроизведение в христианском коде архетипов арийских святых Персии и Ирана — Амеша Спента, а также близнецов-всадников, Ашвинов ведийской Индии. Сияющие близнецы — спасители в золотых доспехах, дети солнца, приходят на помощь бедным и обездоленным, попавшим в беду. Иногда они появляются в упряжке из лебедя, становясь, таким образом, древнейшим прообразом Лоэнгрина, Рыцаря Лебедя поздних легенд о Святом Граале.

 

^{Рис.2. Святые Борис и Глеб. Древний архетип близнецов. Он воспроизводит невидимую структуру человеческого сознания и скрывает тайну «второго Адама», «Господа с неба», «Христа в нас»}

 

Парность всадников на печати Ордена Храма получает, таким образом, весьма древнее и таинственное значение. Традиционное толкование символизма печати представляется чрезмерно экзотерическим: якобы это паломник и сопровождающий его тамплиер или два основателя Ордена — Гуго де Пейен и Готфрид де Сент-Омер, из бедности сидящие на одной лошади. На самом деле, смыслов здесь значительно больше. Во-первых, это ссылка на определение тамплиера Бернардом Клерво: как «вдвойне вооружённого» для «двойной битвы» — против зла на земле и зла в небесах. Воспевая рыцарей Храма, Бернард писал: «Новое рыцарство возникло на Земле Воплощения. Оно ново, говорю я, и ещё не подвергнуто испытанию в мире, где ведёт двоякую битву — то против врагов плоти и крови, то против духа зла на небесах. И то, что рыцари сии сопротивляются силою своих тел врагам телесным, я полагаю неудивительным, ибо не считаю это редкостью. Но когда они ведут войну духовными силами против пороков и демонов, я назову сие не только чудесным, но достойным всяческих похвал, расточаемых монахам.<...> Рыцарь, который защищает свою душу доспехами веры, подобно тому, как облекает своё тело в кольчугу, и впрямь есть <рыцарь> без страха и упрёка. Вдвойне вооружённый, он не боится ни демонов, ни людей. Конечно, тот, кто желает умереть, не боится смерти» (Мельвиль М. История Ордена Тамплиеров. М., 1999, С.56—57).

Ещё один, более глубокий смысл, возвращает нас к идее Храма как такового. Дело в том, что Писание вообще начинается с буквы «Бейт» («Берешит», «В начале»). «Бейт» означает «Дом», «Храм».

Но эта же буква означает «два». Таким образом «два» (рыцаря) — обозначение понятия «Храм» на глубоко архетипическом уровне. Следует отметить, что и в Древнем Египте считалось, что Храм, дом Бога, есть «Ка», его двойник, близнец, изображаемый иероглифом в виде двух поднятых вверх рук. Представление о том, что у человека существует небесный двойник, сияющее существо наподобие Ангела-Хранителя, мы сможем обнаружить почти во всех сакральных традициях. В Древнем Иране это «Феруэр» или «Фраварти». В зороастрийском пантеоне Фраварти — пред- и постсуществующий по отношению к человеку элемент его сущности. Фраварти представляются реющими в небесах, среди звёзд, в рыцарских доспехах. Они — поражают зло и нечистую силу. Интересна сама этимология слова «Фраварти». Это слово может иметь несколько значений:

1) pra-vart-ti — предсуществовать;

2) vrti — воинственный, жаждущий боя;

3) fra-vart — осуществлять (религиозный и моральный) выбор (между добром и злом).

(Мифы народов мира. Т.2. М., 1994. С.571).

Впечатляющее воспроизведение образа тамплиера в описании святого Бернарда! Древнегреческие философы и мистики учили, что у людей две души, отдельные и различные по своей натуре: одна тленная, другая — чистая, неразвращённая и бессмертная — Аугоэйдес или часть Божественного духа (Блаватская Е.П. Разоблачённая Изида. Т.1. М., 1992. С.10). Точно такие же взгляды мы обнаруживаем и в собственной религии. Вот что мы можем прочесть в 1 послании к Коринфянам апостола Павла: «Сеется тело душевное, восстаёт тело духовное. Есть тело душевное, есть тело и духовное. Так и написано: "первый человек Адам стал душою живущею"; а последний Адам есть дух животворящий. Но не духовное прежде, а душевное, потом духовное. Первый человек — из земли, перстный: второй человек — Господь с неба». (1 Кор 15:44-47).

Тайна второго человека, второго Адама, который представляет собой «духовное тело» и является «Господом с неба» — похоже, этой тайной обладали рыцари Храма. Исследователи Библии давно обратили внимание, что в «Книге Бытия» содержатся два сказания о сотворении человека, Адама, Богом, и они очень сильно отличаются. Одно сказание, народное, содержит рассказ о создании Богом мужчины из праха и дыхания жизни, а жены — из его ребра. Он создан прежде животных и птиц, этот Адам — «душа живая». В другом сказании, жреческом, сотворением человека заканчивается шестидневное Творение мира. Этот Адам уже не перстный, он — подобие Божие, мужчина и женщина одновременно. Если первый Адам создан для труда, для возделывания земли, то второй — для владычества над миром: «И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их. И благословил их Бог, и сказал им Бог: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею, и владычествуйте над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над всяким животным, пресмыкающимся по земле» (Быт 1:26—28).

Итак, тайна двух тел, двух Адамов — душевного и духовного — отражена уже в самом первом оттиске Ордена тамплиеров — его печати. Недвусмысленно подтверждает наше умозаключение то, что оба «рыцаря» сидят на одной лошади, которая может символизировать материю. Во всяком случае, в еврейском языке слова «осёл» (лошадь и осёл в мифологическом мышлении — заменяемые образы) и «материя» звучат практически одинаково. Подтверждение этому мы обнаружим почти во всех известных изображениях тамплиеров: практически везде настойчиво изображаются два рыцаря рядом, часто — на одном коне. Мы можем увидеть двух тамплиеров на плане Иерусалима 1170 года (История крестовых походов. Оксфорд-М., 1998. С.48). Часто на гравюрах у тамплиеров липа закрыты шлемами, и иногда они напоминают скорее железные или каменные маски (рис.3).

Подтверждением этого аспекта тайной доктрины тамплиеров служат тексты о Святом Граале, в которых хранителями христианской святыни открыто объявляются именно рыцари Храма. На иллюстрациях 1250 года к роману В. фон Эшенбаха  «Парцифаль», времён расцвета Ордена, мы видим двух рыцарей в шлемах, словно близнецов, рядом (рис.4). Это — Парцифаль и Фейрефиц, чёрно-белый брат Парцифаля, мусульманин. Важно в нашем контексте то, что свой подвиг Парцифаль сумеет завершить и завоевать Святой Грааль только после сражения и примирения с братом — Фейрефицем. Мистерия бога Гора в Древнем Египте, запечатлевающая посмертное путешествие фараона к сияющему духовному телу в виде огромного глаза, также обязательным элементом завершения подвига считает сражение и примирение Гора со своим дядей Сетом. Причём иногда антагонисты изображаются с разными головами в одном теле. Если вспомнить при этом, что, согласно произведениям о Святом Граале, рыцари впервые удостаиваются его видения либо после жестоких ран, либо в предсмертном состоянии, то мы убедимся, что речь действительно может идти по преимуществу о мистерии Книги Мёртвых. Ибо именно в эти мгновения человек видит «Свет Христов» или «дхарму» тибетской Книги Мёртвых. В Древнем Египте этим сияющим началом было «Око Гора», восстановления которого и воссоединения с которым жаждал умерший царь.

 

^{Рис.3. Гравюра изображает тамплиеров. Распространённый тип. Мы видим не столько шлемы, сколько маски. Подобные изображения бытовали в Шумере и Финикии. Они воплощали идею «камней с глазами», «живых камней». В исламезакрытое лицо символизирует святость}

 

Тогда Фейрефиц соответствует, очевидно, Сету и «первому Адаму», то есть душевному телу, отяго- щённому страстями. Сам же Парцифаль (рга-vart- ti) есть человек духовный, «второй Адам», именно он становится королём Святого Грааля и получает владычество над миром. И факт «близнечества», двоякости героев Вольфрама фон Эшенбаха, и их изображения в манускрипте 1250 года, столь похо- жие на типичные изображения тамплиеров, только эффектно подчёркивают и подтверждают достоверность утверждения автора «Парцифаля» о том, что к тайне Святого Грааля причастны именно рыцари Храма.

Двойники или близнецы всегда вызывали, со времён древнеиндийских Ашвинов¹, чувство восхищения и ужаса. Если обратиться к близнечным мифам человечества вообще, то в них возможно вычленить характерный паттерн, который ярко проявляется в «Парцифале» Вольфрама фон Эшенбаха и этим только подчёркивает его архетипическую достоверность. В индоевропейской мифологии близнецы- братья именуются «сыновьями бога неба» (Диоскуры, Ашвины). В некоторых традициях один из близнецов выглядит раскрашенным в чёрно-белые цвета, в точности как Фейрефиц «Парцифаля». Символика белого и чёрного цветов в близнечных мифах и в образе Фейре- фица находит своё соответствие в магическом штандарте тамплиеров, именуемом «Босеан». Он представлял собой узкое знамя с двумя ровными полосами — белой и чёрной. Конечно, в определённом смысле Гор и Сет, Парцифаль и Фейрефиц, белое и чёрное символизируют принципы ян и инь, выражавшиеся той же цветовой символикой и означавшие активный и пассивный принципы Бытия. В этом смысле высшая, духовная часть человеческого существа соответствует принципу Ян, белому цвету и Фраварти, «второму Адаму». Далее, в близнечных мифах братья двуполы, или андрогинны, что соответствует «жреческому» сказанию Книги Бытия об Адаме, созданном по образу Бога — «мужчине и женщине». Очень устойчиво представление о связи близнецов с животными и даже наименование их «зверями». В связи с этим необходимо указать, что в стоявшей у истоков христианства иудейской общине ессеев её члены именовались «животными» или «зверями». И упоминание о том, что Христос провёл в пустыне сорок дней со «зверями», современные исследователи связывают с возможным нахождением Мессии среди своих собратьев — «целителей». Ессеи в переводе «целители», как и их представители среди иудеев Египта — «терапевты». Первые христиане, особенно родственники Христа, впрямую связанные с ессеями, обладали способностью исцеления вплоть до III века. Талмуд сохранил свидетельства о том, что и через двести лет после смерти и воскресения Христа «еретики» исцеляли с помощью Его имени. «Исцеление» — ведущий мотив тайной доктрины Ордена. О таинственных связях через тысячелетие ессеев и тамплиеров мы ещё будем иметь возможность порассуждать.

Устойчива связь двух близнецов с конями, Диоскуров и Ашвинов. До недавнего времени в литовских деревнях бытовало поверье, что близнецы, сидящие на одном коне, обладают целебной силой.

Рождение близнецов казалось неестественным, а потому во многих традициях близнецы внушали страх, однако это приводило и к их сакрализации. Представление о близнецах как об опасной и смертоносной, а не только целительной, силе — также весьма архаично. Сами близнецы и их мать рассматривались как существа, соприкоснувшиеся со сверхъестественной силой и ставшие её носителями. Близнецам присуща символика красного цвета. В связи с этим вспомним, что главный герой всех произведений о Святом Граале проходит свой путь в алых доспехах: и Парцифаль, и Галахад — «Красные Рыцари». Кроме того, близнецы часто считаются детьми грома, что также очень важно для дальнейшего постижения тайн тамплиеров и Святого Грааля. Причём, в соответствии с доктриной «двух Адамов», душевного и духовного, божественные близнецы Древней Греции и Древней Индии также имели неравный статус: один из них был смертным, второй — бессмертным.

Мы касаемся сакрального ядра человеческой сущности, главная тайна которой заключается в её духовной, сияющей, бессмертной составляющей. В этом смысле куда более метафизическим представляется само именование Христа «вторым Адамом», особенно когда на иконах под Распятием мы видим череп и кости «первого Адама». Изображение Распятия обретает совершенно иной смысл, чем тот, к которому привыкли поколения христиан. Выражение «распят на древе» о Христе было древнейшим. Если мы вспомним, что в греческом языке «древо» и «материя» звучат одинаково — «хиле», то глубинное содержание изображения Распятия представится даже более величественным и трагичным, чем его содержание историческое. Что мы видим? В основании «древа» — Креста материи — мёртвое душевное тело, «первого Адама». На «древе» — Кресте, то есть — в материи!!! распято тело духовное, своими распахнутыми, но пригвождёнными руками словно устремлённое к небесам — это «второй Адам», «Христос в нас», «Господь с неба». Поразительно то, что при этом толковании мы ни на йоту не отступили от христианской догматики. Всё, что нам понадобилось — икона Распятия, первые две главы книги Бытия и Первое послание к Коринфянам апостола Павла. Подобное толкование Распятия духовно и, возможно, именно так его понимали тамплиеры. Быть может, именно здесь корни тех ритуалов, в которых они отказывались поклоняться обычному Распятию, «древу» материи, на котором распят духовный Мессия, «Господь с неба».

 

^{Рис.4. Иллюстрация к манускрипту 1250 г. «Парсифалъ». На верхней и нижней картине Парсифалъ и Фейрефиц, герои Святого Грааля, изображены в типичной для тамплиеров манере, как близнецы в масках (шлемах)}

 

Весьма важную символическую нагрузку несёт и закрытость лиц шлемами или масками тамплиеров и рыцарей Святого Грааля. А маски не только в сфере высокой культуры, но и во многих бесписьменных культурах выражают присутствие сверхъестественных существ.

Для дальнейшего проникновения в духовные пространства идеологемы Ордена Храма мы по- прежнему будем использовать сакральные изображения, а также две группы текстов, так или иначе связанных с тамплиерами. Первая группа этих текстов объединена легендой о Святом Граале, сияющем присутствии Божественного в нашем тёмном мире. Хранителями и героями этого сияющего начала объявляются тамплиеры. Ко второй группе относится «Божественная комедия» Данте, в которой исследователи многие столетия подряд угадывают мистерии Ордена Храма, вот только не могут пока их дешифровать. Симпатии и связь Данте с тамплиерами — тема отдельного исследования, пока только отметим её достоверность. К тому же «Божественная комедия» не что иное, как «Книга Мёртвых», в которой Данте проходит путь развоплощённой святой души, повторяя движение Христа по Воскресении — через ад к престолу Господа.

И здесь мы обращаемся к смысловому архетипу Храма, вокруг которого идейно были объединены тамплиеры и от которого они получили само своё имя — «храмовники». Так вот, наиболее существенным признаком Храма является камень. Ибо Храм основан на месте волнующего сновидения праотца Иакова. Причиной сновидения о Боге Иаков посчитал камень в изголовье. Он назвал его Домом Божьим, Бетэлем. Само же видение Иакова заключалось в созерцании величественной сияющей лестницы, по которой к престолу Божьему восходили существа, более прекрасные, чем люди. Впоследствии на этом месте был возведён «Храм Имени Божьему», Храм Соломона. С этого же камня пророк Мухаммад совершил свой знаменитый «мирадж» — вознесение к престолу Божьему, воспроизводящее видение Иакова. Что ж удивительного, что и у Данте, традицией считавшегося выразителем тайных идей тамплиеров, мы обнаруживаем в «Божественной комедии» тот же мирадж, то же восхождение к Богу, то есть мистерию Храма иерусалимского? Итак, архетипом Храма является камень. Этот камень Писание называет «краеугольным», более того, он оказывается как бы «живым», ибо выражение «краеугольный камень», «драгоценный камень» становится титулом Мессии. Для сравнения скажем, что Таши-Лама в Тибете до сих пор имеет титул «Великий Драгоценный Камень». «Краеугольным камнем» в книге Захарии объявляется первосвященник и строитель второго Храма Иисус, сын Иоседеков. Этот верховный жрец Израиля как Помазанник считается одним из ветхозаветных прототипов Христа.

 

^{Рис. 5. Модель Храма, реставрированного Иродом и воспроизводящего «первый Храм», «храм Соломона». Его центральной святыней являлся «краеугольный камень». Здесь же хранился ковчег завета, утерянный задолго до его разрушения}

 

Идея Храма объединяла тамплиеров не просто с ветхозаветной традицией. Если современная рыцарям церковь считала центром мира Храм Гроба Господня, то изначальная, Святая Церковь I века от Р.Х. своим центром однозначно считала Храм, выстроенный на месте Храма Соломона и считавшийся его наследником (рис.5). Деяния Апостолов запечатлели этот факт: «...каждый день единодушно пребывали в Храме...» (Деян 2:46). Это был «Храм Имени Божьему», ибо Господь сказал Соломону: «Я освятил сей Храм, который ты построил, чтобы пребывать имени Моему там вовек; и будут очи Мои и сердце Моё там во все дни» (3 Цар 9:3). Таким образом мы получаем ещё одно осторожное указание на связь тамплиеров с таинственной изначальной традицией христианства, в силу ряда причин прерванной. Во всяком случае, понятно, что Храм — более величественное и сакральное название, чем церковь. Храм выше церкви. Даже мы, когда именуем свои церкви «Храмом», изъявляем к ним особое уважение, подразумевающее Присутствие в них Бога. Храм символизирует вечность духа и незыблемость Провидения. Рыцари Храма ощущали себя воинами и священниками древней религии, подлинным Израилем, хранящим традицию Ветхого Израиля, ибо иудеи эту традицию утеряли вместе с потерей Храма и распятием Мессии За спиной тамплиеров стоял авторитет Первой Церкви и семьи Христа, которая состояла в этой Церкви. Действительно, подобная идеологема вполне обосновывает то особенное и таинственное в верованиях и обрядах рыцарей Храма, что совершенно отличало их от статутов, мнений и обрядов других религиозно-военных обществ.

Однако почитание Храма скрывало в себе весьма таинственное почитание первыми христианами человеческой души и тела как «Храма нерукотворного». Подобно тому, как в «Храме Имени» актуализировало себя Божественное Присутствие, в человеческой сущности рождался «Господь с неба», «второй Адам», или — «тело духовное». Уже Христос сравнивал Храм со Своим телом. Первый христианский мученик, Святой Стефан, был забит камнями за утверждение: «...Всевышний не в руко- творенных Храмах живёт!» (Деян 7:48).

О том, что святой должен стать Храмом Божьим, писал апостол Павел: «Разве не знаете, что вы Храм Божий, и Дух Божий живёт в вас?» (1 Кор 3:16). Это — одна из основных тайн христианства. Апостол Пётр в своём Первом послании пишет: «Приступая к Нему, камню живому, человеками отверженному, но Богом избранному, драгоценному, и сами, как живые камни, устрояйте из себя дом духовный, священство святое, чтобы приносить духовные жертвы, благоприятные Богу Иисусом Христом» (1 Пет 2:4—5).

Действительно, — святой, обладающий «духовным телом», является обиталищем «Господа с неба», «Сына Божьего» и таким образом «живым Храмом», или — «живым камнем», по выражению апостола Петра. Это намного более серьёзное и глубокосмысловое утверждение, чем может показаться на первый взгляд.

Вторая часть: Святый святых (часть 2) >>