Дельфис

Впервые в Вышнем волочке

Поводом для написания этой статьи послужила выставка Н.К.Рериха, проходившая 8 апреля — 3 мая 1997 года в Вышнем Волочке в помещении Центральной районной библиотеки¹. Этой выставкой художник как бы вернулся в город, хорошо ему знакомый. Его живопись была представлена здесь впервые. Люди искренне радовались, когда слышали о прямых связях семьи художника со своим краем. Все это натолкнуло на мысль собрать воедино целый ряд разрозненных фактов о «рериховских» местах в окрестности Вышнего Волочка. Впервые в Вышнем Волочке и его окрестностях Николай Константинович побывал в один из летних сезонов 1894-1897 годов, в период учебы в Академии Художеств. Известная, и поныне существующая, «летняя резиденция» художников Петербургской Академии — Академическая Дача, расположенная «а северной оконечности озера Мстино, была первым местом пребывания Рериха в этом крае.

^{Рис. 1. Н.К.Рерих. Волокут волоком. 1915. Масло, холст. Музей Н.К.Рериха в Нью-Йорке}

Уже тогда художника влекли к себе тайны великого водного пути «из варяг в греки». Как известно, одним из важнейших, узловых пунктов на этом пути с древних времен является Вышний Волочек.

26 февраля 1897 года Рерих писал В.В.Стасову: «Сюжет "Славяне и варяги" развивается у меня в целую, так сказать, славянскую симфонию. Может быть грандиозно (12 картин), целая эпоха»².

Из этой живописной сюиты наиболее известны картины: «Гонец. Восстал род на род» (1897), «На чужом берегу» (1897), «Сходятся старцы» (1898), «Идол» (1898), «Поход» (1899). В планы сюиты художник включил и картину «На волоке», со следующим комментарием: «Варяги перетаскивают ладьи между рек»³. Но осуществление этого замысла было отложено на много лет.

Лишь в 1915 году художник создает сразу три варианта одной картины «Волокут волоком». Каждый из них выполнен разной техникой — маслом на холсте (рис. 1), темперой (рис. 2) и пастелью на картоне⁴. Как видим, художник стремился наиболее полно выразить давно вынашиваемый замысел. И этим произведением он подвел своеобразный итог изучению темы.

Исследованиями пути «из варяг в греки» Рерих занимался в целом около двадцати лет — и как художник, давший неповторимые живописные образы, и как ученый, изучивший его историко-археологические памятники.

Результаты этих занятий известны всем почитателям гения Рериха — художника, археолога, путешественника, философа и писателя: в живописи — это десятки картин и этюдов; в науке — это археологические находки и этнографические наблюдения, зафиксированные в специальных изданиях и в замечательной публицистической серии «Записные листы художника» (1900-1916).

На Валдае

19 июня 1900 года Н.К.Рерих писал А.В.Половцову: «Только что возвратился из поездки по Валдайскому уезду <...>. На Валдае насмотрелся я интересных пейзажей и еще раз вспоминал, как мало еще ценят у нас свое, пренебрегая этими чудными озерами, обросшими лесом, этими спокойными и величавыми холмами и таинственными балками. Сколько в них песни, сколько в них задушевности!»⁵.

Впервые со специальной научной целью Рерих посетил Валдай и его отроги летом 1899 года, когда по заданию Императорского Русского Археологического Общества (далее — ИРАО) выехал с открытым листом Императорской Археологической комиссии (далее — ИАК) в Боровичский уезд. Тогда же он посетил и Валдайский уезд, где побывал в имении князя П.А.Путятина в Бологом. Поездка 1899 года во многих отношениях была для него очень важной.

^{Рис. 2. Н.К.Рерих. Волокут волоком. 1915. Темпера, картон. Москва, собрание Г.С.Торсуева}

С научной точки зрения результаты были скромные: удалось исследовать одно курганное погребение и осмотреть жальник при деревне Подлипье у озера Глубочиха в 10 верстах от Бологого. Но именно в эту поездку окрепло многое в понимании задач будущего. В имении князя П.А.Путятина произошло знакомство Рериха с будущей своей женой Еленой Ивановной, дочерью известного архитектора академика И.И.Шапошникова. Именно это знакомство и предопределило всю его дальнейшую жизнь.

В результате первой поездки на Валдай у Рериха появилась решимость сосредоточить все свои дальнейшие исследования Валдая в смежных районах древних Новгородских пятин — Деревской и Бежецкой — тогдашних Крестецком, Боровичском, Валдайском, Демянском, Вышневолоцком уездах Новгородской и Тверской губерний.

27 мая 1900 года Рерих получил открытый лист ИАК на право производства раскопок в пределах Боровичского, Валдайского и Крестецкого уездов⁶ и выехал на Валдай. Но и после этой поездки он писал: «ближайшими областями, подлежащими исследованию, являются теперь уезды Боровичский (древний Бежецкий уезд) Новгородской губернии и Вышневолоцкий Тверской губернии»⁷.

Как известно, древней границей между Деревской и Бежецкой пятинами являлась река Мета. Именно на ее берегах, начиная с 1899 и по 1916 год, почти каждое лето, бывал с исследованиями или на отдыхе Николай Константинович с семьей (рис. 3).

Отметим еще один момент в археологических исследованиях Рериха, в том числе и на Валдае. Условно их можно разделить на два периода. В первый период (1894 - 1903) художник-ученый регулярно получал открытые листы ИАК, дающие определенные права и полномочия в организации и производстве раскопок на землях «казенных, общественных и принадлежащих разным установлениям», то есть государственных. Но уже с 1904 года художник почти перестает обращаться в ИАК за открытыми листами⁸, что отнюдь не свидетельствует о прекращении им исследований. Напротив, во второй период (1904 - 1916) интенсивность их возрастает, но производятся они уже в основном на частных землях, вне действия ИАК. Это связано с тем, что к тому времени Рерих имел самые обширные и неформальные контакты со многими местными землевладельцами. Из них наиболее известны князья Путятины и дворяне Голенищевы-Кутузовы (об этом ниже).

Сам Рерих спустя почти тридцать лет записал в дневнике вехи основных своих путешествий, как бы подводя итог жизни⁹. География поистине всемирная: северная, центральная и южная Россия, Западная Европа, Северная Америка, Египет, Цейлон, Индия, Тибет, Китай, Монголия, Алтай, Сибирь, Япония...

Примечательно, что в этом ряду он не забыл свои путешествия по российской глубинке: в 1894 году — Троице-Сергиева Лавра, Волга, Нижний Новгород, Крым; в 1896 и 1897 годах — по пути «из варяг в греки», Шеловская Пятина, Волхов, Великий Новгород, Святая София, Спас Нередецкий, «все несчетные храмы, что, по словам летописца, "кустом стоят"»; в 1899 — «Псков, Мирожский монастырь, погосты по Великой, Остров, Вышнегород»; в 1901 и 1902 — «опять Новгородская область, Валдай, Пирос, Суворовское поместье, Мета со многими храмами древними от Ивана Грозного и до Петра Великого»; в 1903 — «большое паломничество с Еленой Ивановной по сорока древним городам, от Казани и до границы литовской»; в 1904 — «Верхняя Волга, Углич, Калязин, Тверь, высоты Валдайские и Деревская Пятина Новугородская»; в 1905 — «Смоленск с годуновскими стенами, Вязьма, Приднепровье»; в 1907 — Карелия и Финляндия; с 1908 по 1913 — опять Смоленск, Рославль, Почаев; в 1910 — раскопки Новгородского детинца и Рюрикова городища; в 1911-1914 — Днепровье, Киевщина, Подолье; в 1913 — «Кавказ с его древностями».

В краю древнего волока

^{Рис. 3. Северо-запад России — здесь жил и творил И.К.Рерих в 1874—1918 годах. Прямоугольником отмечена область на территории Новгородской и Тверской губерний, наиболее часто посещаемых им в 1899—1916 годах. В центре выделенного прямоугольника — Валдай, в правом нижнем его углу — Вышний Волочек}

Замечательно представил облик Вышнего Волочка XV-XVI веков Рудий Матюнин¹⁰. Из древних летописных веков, из времен расцвета Новгородской республики начинается история этого города, стоявшего на границе двух новгородских пятин. О нем писал, датируя это 1210 годом, В.Н.Татищев. В 1471 году город был сожжен войском ИванаIII, направлявшимся походом на Новгород. Но уже в XVI веке Волочек оправился, имел два храма и пристань, с которой и производилась перевалка барок на покатые бревна. Их путь лежал из реки Цны в Тверцу — около 200 верст. Река Цна связана через озеро Мстино со Мстой и далее с Ильменем, Волховом и Балтикой, «варяжским морем». Тверца впадает в Волгу, которая через новые волоки связывалась с Днепром, несущим свои воды «в греки». Сама Волга — важнейший путь на Восток.

Отметим, что Н.К.Рериха волоки интересовали как места концентрированных культурных напластований. Изучение волоков позволяло выявить разнообразные влияния на русское искусство и яснее почувствовать пульс древних культурных связей.

В 1899 году художник предпринял новое путешествие по древнему водному пути. Свои наблюдения он изложил в статье «По пути из варяг в греки» (1900), где отдельно описал в место древнего волока в районе Волховских порогов (около 10 верст) — от Дубовика до Гостинополя:

«...Здесь был волок, ибо против течения пройти в Волховских порогах и думать нечего. В Гостинополе же ладьи снова спускались и шли к Днепровскому бассейну. Может быть, до Дубовика шли в старину на мореходных ладьях (слово «дубовик» напрашивается на производство от «дуб-лодка»), а в Гостинополе сохранялись лодки меньшего размера — резные. Впрочем, становиться на точку таких предположений — опасно».

В другой статье — «Древнейшие финские храмы» (1908) Рерих отметил скандинавский характер древнейшей культуры в зоне водного пути:

«Быстро еще раз вспомним шаги скандинавов к востоку. Колонизация эта должна восходить к очень ранним векам. Искусство Кенигсбергских и Курляндских бронзовых и серебряных древностей — богатых и многочисленных; находки Волховские, Мстинские, Верхнего Поволжья и в более поздних и в ранних проявлениях — все говорит нам о высокой культуре».

После изучения смоленских волоков (начиная с 1903 года) Рерих еще больше убеждается в высокой образованности древних. Он предпринимает раскопки в Ковшарах, близ имения Талашкино княгини М.К.Тенишевой (1910), и участвует в раскопках известного Гнездовского могильника у Смоленска (1914).

На днепровско-волжском водоразделе он знакомится с особыми песенными обрядами. Сохранилось свидетельство об этом С.П.Колосова — выдающегося гусляра-этнографа и певца. В письме к Рериху он писал: «...что самое главное для нашей гуслярско-песенной задачи... и что считается песенным шедевром — обряд (с песнями) браго-пиво-медования на древнем смоленском Волочке (водный путь из Киева в Новгород Великий) через Касплю, Межу, Общу. Этих последних песен Русь еще не слыхала с эстрады»¹¹.

Год за годом Рерих изучал разные населенные пункты и направления великого водного пути «из варяг в греки». Но снова и снова он возвращался в пограничные области Деревской и Бежецкой Пятин Великого Новгорода — в бассейн реки Мсты.

Знаменитая статья художника «Неотпитая чаша» звучит пламенным гимном любви к Родине. В ней Рерих описал все свои любимые места. Написана статья летом 1916 года в имении Сменцово, находившемся у станции Лыкошино, ближайшей к озеру Пирос:

«Мало кто стремится пробыть лето в Новгородских Пятинах. Избегают, потому что не знают. И не стыдятся не знать того, что под боком. А господин Великий Новгород знал свои земли. Боролся за них. И любил их.

Старинные проезжие пути ведут по чудесным борам. Зовут бесконечными далями. Белеют путевыми знаками — храмами.

Хороши окольные места по новгородскому, по устюженскому пути. Мета и Шелонъ, Шерегодро, Пирос, Миронега, Шлино, Бронница и Валдай. Иверский монастырь, Нил Столбенский, возвышенности Валдайские. Все это красота. Красота бодрая. Неописанная».

К этой красоте стремился Рерих. Ее он запечатлел в своей живописи. Ее он описал в своих записях. К ней он обращал внимание ученых в своих публикациях на историко-археологические темы.

С князьями Путятиными

Одна из записей, до сих пор не опубликованная в России, сохранилась в Мемориальном Собрании С.С.Митусова в Петербурге (далее — МСССМ). Она имеет непосредственное отношение к археологическим исследованиям Николая Константиновича в районе Вышнего Волочка.

Именно благодаря Н.К.Рериху и князю М.П.Путятину в 1905 году на конгрессе в Париже (Perigueux) город Вышний Волочек прозвучал на весь ученый мир.

Упомянутая запись Рериха является выпиской из журнала «Человек доисторический», издававшегося в Париже Французским Антропологическим Обществом, и представляет собой текст заметки докторов Chervin и A.de Mortillet о представлении князем М.П.Путятиным коллекции предметов доисторического периода на конгрессе. Приведем ее перевод с французского языка:

«Члены конгресса были очень признательны М.Путятину за то, что он взял на себя труд привезти из России удивительную коллекцию предметов, датированных, вероятно, разными доисторическими эпохами. Это результат исследований, проведенных на многочисленных водоемах в районе Вышнего Волочка Н.Рерихом, выдающимся художником. Среди интересных превосходных предметов, содержащихся в этой коллекции, наше внимание привлек изящный яшмовый наконечник стрелы с четырьмя зазубринами, разъеденный временем, и каменные круги, имеющие зубчатый край, служивший для отпечатывания на глиняных вазах ямочных орнаментов, примеры которых мы видим на многочисленных черепках»¹².

^{Рис.4. Князь Павел Арсеньевич Путятин (1837—1919) —предводитель Вышневолоцкого дворянства. Фото рубежа XIX-XX вв. из МСССМ}

Эта заметка указывает еще на одно обстоятельство, которое необходимо отметить. Поездки по этому краю дали Рериху не только глубокие знания и художественные впечатления, но и многих незаменимых друзей. Здесь он встретился с будущей женой. Здесь он сблизился с кругом князей Путятиных. Здесь окрепла его дружба с Марковыми, Рыжовыми, Митусовыми, Голенищевыми-Кутузовыми и другими замечательными семьями.

В заметке упомянут князь Михаил Павлович Путятин, представивший конгрессу коллекцию находок. Сын известного коллекционера, археолога и антрополога Павла Арсеньевича Путятина (рис. 4), князь Михаил был близким другом семьи Рерихов. Несколько лет подряд вместе с Рерихами он занимался археологическими разведками и раскопками¹³.

Поддерживал Рериха и сам князь. Именно Павлу Арсеньевичу написал Рерих во Францию письмо, сопровождающее находки. Это письмо было опубликовано в материалах конгресса¹⁴. В нем, в частности, Николай Констанитинович писал:

«Глубокоуважаемый, дорогой Павел Арсеньевич! Очень рад я Вашему хорошему отзыву о моих находках этого лета. Конечно, обработать отчет об этих работах теперь на месте раскопок за мальем временем не удастся. Спешу сообщить Вам хотя бы краткие сведения об условиях моих новых исследований.

В одной только Северной части Вышневолоцкого уезда насчитывается до 270 озер, переплетенных реками и ручьями, соединенных часто бывшими плесами — моховыми болотами. Такова природа нашего очага каменного века! Условия исследований в озерной области, как Вы знаете, совершенно исключительны. Мало ошибется исследователь, если предположит, что на каждом озере, кроме водохранилищ искусственных, можно найти следы древнейших обитателей. Теперь мне выясняется целый район из девяти бывших озер в уездах Валдайском и Вышневолоцком. Говорю, что условия наши исключительны: все эти озера вошли как водохранилища в состав системы шлюзов Мстинских и Волжских, устроенных Петром Великим. Вследствие шлюзов реки и озера далеко выступили за свои прежние границы и размыли стоянки каменного века, бывшие на их прежних берегах. Теперь в мелководье по берегам озер на осохших местах и в воде около берега можно находить массу кремневых орудий и гончарства, небольшая часть которых нашита на таблицы»¹⁵.

В дальнейшем мы еще будем цитировать это письмо. Без него трудно понять смысл целой серии находок Рериха в Вышневолоцком крае.

В целом роль семьи князя в жизни всех Рерихов настолько значительна, что ей можно посвятить не одно объемное исследование. Мы упомянем лишь два важнейших момента, напрямую связанных с темой нашей статьи.

Во-первых, именно дружба с Путятиными, а в дальнейшем и близкое родство с ними, позволила Н.К.Рериху приобщиться к тому огромному научному опыту, которым князь Павел Арсеньевич, как известно, охотно делился с молодежью. Об этом свидетельствуют следующие многозначительные слова из письма художника Елене Ивановне: «Вспоминаю вечера у князя в кабинете» (письмо датировано 26 августа 1900 года и адресовано в Бологое еще невесте¹⁶. А в кабинете Путятина (справедливо называемом современниками музеем¹⁷) хранилось много замечательного, что могло привлечь внимание исследователя: весьма ценное собрание картин, эстампов, эскизов, акварелей, архитектурных чертежей работы русских и иностранных мастеров, фотографических, литографических и других; огромная археологическая коллекция, включающая в себя находки от палеолита до средневековья, и, наконец, уникальное палеографическое собрание разных рукописей, старопечатных книг, свитков, столбцов и другой формы бумаг, автографов и факсимиле знаменитых людей (от царей Алексея Михайловича и Петра Великого до А.С.Пушкина).

^{Рис.5. Кремневые человекообразные фигурки из коллекции Рериха. Найдены на озерах Мстино (1-4) и Пирос (5) и в Волосово близ Мурома (6)}

Понятна горечь Николая Константиновича, писавшего А.Н.Бенуа вскоре после гибели бологовского имения в 1917 году: «Мы очень удивились, узнав, что ты попал в наш Новгород да еще так недалеко от моего валдайского каменного века. Сообщали нам об эксцессах в том краю. В Бологое у старика Путятина сгорел старый дом. Часть мебели вынесли, но наслоения времени погибли...» (17 июля 1917)¹⁸.

Говоря о духовной близости и родстве рериховской семьи с Путятиными необходимо отметить и другое важное обстоятельство, а именно то, что князь Павел Арсеньевич был крестным отцом старшего сына Рерихов — Юрия. Именно князь Павел Арсеньевич, предводитель Вышневолоцкого дворянства, был восприемником Ю.Н.Рериха в таинстве Святого Крещения, совершенном 27 августа 1902 года в бологовской Покровской церкви¹⁹.

Второй момент, на который мы уже обращали внимание, связан с географией исследований Рериха в бассейне реки Меты. Многие пункты его раскопок и разведок находились на землях, принадлежавших именно князьям Путятиным и их родственникам²⁰.

На озере Мстино

Первым ближайшим к Вышнему Волочку объектом исследований Н.К.Рериха было озеро Мстино, богатое стоянками каменного и бронзового веков²¹. Здесь Рерих производил сборы разнообразных кремневых орудий и керамики и вел археологические раскопки, о которых, к сожалению, совершенно не знают многие нынешние археологи. Между тем, эти исследования были известны современникам художника-ученого и живо ими обсуждались.

Сборы и раскопки на озере Мстино летом 1905 года принесли Рериху четыре человекообразные фигурки из кремния (рис. 5). Три из них были найдены им лично²². Такие же Рерих нашел и на озере Пирос. Эти фигурки, впервые обнаруженные в пределах России Рерихом, так же как и подобные им европейские, были предметом жарких дискуссий в начале XX века²³.

Свою позицию Рерих отстаивал докладами — на заседаниях Отделения Русской и Славянской Археологии ИРАО, и в печати — в «Записках» того же Отделения.

В статье «Фигурные поделки из кремня» (1907) Рерих сообщил о спорах вокруг Веронских фигурок, которые такие авторитеты как Seton Karr и de Mortillet считали фальшивыми. «Так или иначе, — писал Рерих, — но Веронские вещи сослужили плохую службу для наших русских находок. Нынче в Париже я показывал французским ученым результаты моих последних исследований озерной области. Они особенно интересовались нашими фигурками. Но, пожимая плечами, спрашивали, уверен ли я, что это не подделки? Насколько они уверились моими сообщениями, мне неизвестно»²⁴.

Такое «недоверие» ученых к человекообразным кремневым фигуркам объяснимо тем, что тогда таковых находок было еще крайне мало, и делать какие-то определенные выводы об их назначении и типологии было трудно. И Николаю Константиновичу выпало быть пионером в этом направлении.

Об условиях находок читаем в письме Рериха князю П.А.Путятину, уже цитировавшемся выше (напомним, что это письмо предназначалось для сообщения на Доисторическом конгрессе в Париже в 1905 году):

«Пока что это[го]лета моя работа была скорее разведочного характера, ибо на большинстве озер стоянки совершенно размыты, так что можно только собирать вымытые предметы или отрывать их из намывного песка, — правильных же культурных наслоений чрезвычайно трудно найти, кроме Кафтина и Пироса, — эта раскопка описана мною в последней книжке издания Императорского Арх[еологического] Общества²⁵. Случайностями намыва можно объяснить и полное смешение предметов очень древних, смешанных течением воды с последними ступенями неолита».

Сам Рерих впервые сообщил о своих находках 26 ноября 1906 года на заседании ИРАО. В архивных документах это сообщение фигурирует под двумя названиями: «Из области каменного века в России» и «Находка в Новгородской губернии каменных фигурок, изображающих людей»²⁶.

По материалам Рериха изображения фигурок и описания находок опубликовал в 1907 году А.А.Спицын, подчеркнув таким образом их научное значение²⁷. Постепенно они входили в научный обиход. Однако упомянутое выше «недоверие» поддерживалось некоторыми отечественными учеными. Здесь не обошлось и без курьеза, когда на одном из заседаний в ИРАО профессор Н.И.Веселовский вызвал острую полемику об их подлинности. Рерих, спустя тридцать лет, с горечью вспоминал об этом досадном эпизоде:

«Большое огорчение доставил мне и Елене Ивановне Н.И.Веселовский, когда в собрании Археологического общества он объявил найденные нами на озере Пирос неолитические человекообразные фигурки подделками. Я его спросил, если это подделки, то кто же их мог сделать. Веселовский со своим обычным невозмутимым видом отвечал: "Мало ли кто, может быть, рабочие подбросили". Такое совершенно необоснованное суждение внутренне много подорвало мое уважение не только к Веселовскому, но и к другим, которые смущенно промолчали во время этого несправедливого и ненаучного наскока. На следующий год Веселовский с группою студентов отправился на места наших неоконченных раскопок (обычно так не поступают) и нашел такие же человекообразные фигурки. Тогда в том же обществе Веселовский сделал громогласный доклад о своих необычных находках, а мне пришлось только сказать: "Не знаю, которое же из ваших сообщений правильно, настоящее или прошлогоднее". На что Веселовский, смутившись, продолжал говорить о подлинности найденных им фигурок»²⁸.

Вот как сбивает с толку людей обыкновенная зависть к чужим удачам и достижениям! Из-за нее многие из присутствовавших на том заседании промолчали, забыв, почему в течение более десяти лет они же поддерживали и приветствовали любое начинание художника-ученого.

Рерих впоследствии записал: «Кроме многочисленных коллекций каменного века русского, удалось собрать и в Европе». Действительно, ко времени этого досадного выпада, то есть к осени 1906 года, он собрал уникальную археологическую коллекцию, насчитывавшую около 30000 единиц. Она являлась, без сомнения, одной из самых богатых и научно обработанных коллекций предметов каменного века в Европе. Морис Лихтман в статье «Николай Рерих и наука» (1930) определил так ее основную идею: «Коллекция профессора Рериха уникальна в том отношении, что позволяет сравнить формы различных периодов каменного века, она содержит предметы от самых грубых до самых изящных и демонстрирует тот факт, что на севере России в каменном веке создавались произведения столь же превосходные, как и на юге Франции или в Египте. Некоторые предметы отличаются совершенной формой и украшены чрезвычайно сложными рисунками»²⁹.

Возвращаясь к мстинским находкам, отметим, что Николай Константинович в результате зафиксировал три положения:

1. Подлинность российских озерных человекообразных поделок несомненна.

2. Ответ на вопрос, почему форма этих вещей действительно схожа с американскими и итальянскими находками, является важной задачей для будущих исследований в этой области.

3. Сравнение русских находок с древностями Америки и Италии может пролить свет на малоизученные памятники русского озерного каменного века.

Основная работа по уточнению положений и результатов Рериха выпала на долю уже других поколений исследователей. Сам Рерих после 1917 года оказался оторванным от России, а значит от новых исследований в озерном крае. В России осталась и его археологическая коллекция, которую он готовил к публикации, но не успел этого сделать. В революционное лихолетье она серьезно пострадала. Лишь в фрагментах она попала в Эрмитаж, в Кунсткамеру и МСССМ и тем была спасена.

Дальше всех в развитии научных результатов, полученных Рерихом в Вышневолоцком крае, пошел С.Н.Замятнин. Он обобщил огромный фактический материал по миниатюрным кремневым скульптурам, накопленный к 1948 году археологами³⁰. В его работе был впервые представлен весь спектр каменных изображений — от человекообразных и животных до символических. И снова коллекция Н.К.Рериха оказала незаменимую помощь науке.

С.Н.Замятнин впервые опубликовал данные (часть с изображениями) о других кремневых находках Рериха (например, небольшое изображение утки или какой-либо другой водоплавающей птицы и не вполне ясное изображение растения). Продолжается эта работа и в наши дни. Находки и материалы художника-ученого не устаревают, а остаются ценным первоисточником.

(Окончание следует)