Дельфис

Женщина… Это понятие не умещается ни в какие самые совершенные определения и, как и сама женская сущность, не поддаётся никакому логическому истолкованию и осмыслению. Что это? Божество в прекрасной, хотя и бренной, телесной оболочке? Яд и противоядие, помещённые в один изящный сосуд? А может быть всего лишь простой механизм продолжения рода человеческого? Начиная с нежной колыбельной песни и заканчивая слезообильными погребальными стенаниями, она сопровождает мужчину вовсех важнейших событиях его жизни, служа ему одновременно источником дивных наслаждений и горьких страданий, духовного, творческого взлёта и головокружительных падений в бездну отчаяния. Её либо возносят в безумном экстазе страсти и благоговения, либо осыпают грязью унизительного пренебрежения и недоверия. Мельком обронённое ею слово или выразительный взгляд могут развязать кровавую вакханалию войны или способствовать заключению долгожданного мира.

Так было всегда, и прекрасная античная Эллада отнюдь не являлась исключением. Противоречивый дуализм восприятия роли женщины в греческом ареале классического периода как раз и заключался в её второстепенном, чрезвычайно зависимом положении в обществе и семье (кстати, в отличие от доклассического периода), но, наряду с этим, и в повсеместном преклонении перед антропоморфным образом Божественной женской ипостаси, выражавшемся в культе Афины, Афродиты, Артемиды и прочих многочисленных богинь Эллады.

Подобная двойственность восприятия женщины прослеживается и в греческой драматургии, начиная с уничижительных эскапад архаического лирика XVII века до н. э. Семонида Аморгского и заканчивая трепетночувственными образами Софокла и Еврипида.

Подобное отношение к женщине особенно отчётливо проявлялось в Центральной Греции и, как бы, слегка размывалось на окраинах, к которым принадлежало ионическое побережье Малой Азии. Средоточием культурной жизни малоазийских эллинов являлись города Эфес, с его знаменитым храмом Артемиды, Смирна, а также древний Милет, основанный выходцами с острова Крит. Этот античный мегаполис, имевший свыше 80 колоний, преимущественно на побережье Черного моря, представлялся подлинным духовным центром Ионии, местом, где в самой ауре города незримо витали великие философские идеи Фалеса, Анаксимандра, Анаксимена и других замечательных мыслителей – родоначальников натурфилософии. Это учение, возникшее в недрах мифологической космогонии, со временем обретёт научную силу аристотелевского гения и превратится в первооснову теории познания мира.

Однако, к началу V века до н. э. Милет стал постепенно приходить в упадок. Подобное обстоятельство, разумеется, не могло не отразиться на сообществе процветающих купцов, которые привыкли к быстрому обогащению в процессе торговых операций с Европейской Грецией и странами Востока. Одним из таких торговцев, ощутивших на себе все издержки экономического спада, являлся некий Аксиох, в чьей семье появилась на свет дочь, позднее прославившаяся на всю Элладу. Её назвали Аспазией.

<...>

Полностью статья будет опубликована позже. Этот номер журнала «Дельфис» Вы можете приобрести в книжном Интернет-магазине «Дельфис».